Zdzisław Tobiasz

В фильме три центральных персонажа, до поры — никак между собой не связанных, даже незнакомых. Каждый живет в своем мире. Но в какой-то момент их судьбы пересекутся… Первый, 20-летний Яцек — ничем не примечательный, праздношатающийся провинциал, не знающий, чем себя занять. Он словно пытается зацепиться за что-то в городском пейзаже, установить с миром какую-то связь. Но контакт все не возникает… В пару ему режиссер дает немолодого таксиста, столь же бессмысленно кружащего по улицам Варшавы. Его съедает безнадежность и мизантропия. Оба они — неудачники, человеческие осколки большого неприветливого города, вызывающего у них схожую неприязнь. И, наконец, третий герой — адвокат, положительный, молодой и красивый, верящий в святость и гуманизм своей миссии. Однако и ему суждено стать участником и даже в каком-то смысле проводником события, вынесенного в заголовок фильма…

Две сатирические новеллы с одинаковым финалом: и «гангстеры», и «филантропы» оказываются в зале суда. Первая история — о том, как был задумал план «идеального преступления», и как он был сорван. Ни идеальное алиби, ни удачное ограбление — это еще не гарантия успеха. Потому что с деньгами надо уметь уйти с места преступления… Вторая новелла — об оригинальном методе коренной перестройки системы общепита: Жизнь экс-химика Ковальского резко изменилась, когда в кафе его приняли за инспектора…

В самолете, следовавшем рейсом Варшава — Париж, актриса Фелиция вспоминает прошедшую войну. В годы оккупации она ушла со сцены и устроилась работать в кафе. Пять лет героиня прятала у себя в комнате коллегу — актера Виктора, которого по ошибке посчитали подпольщиком и приговорили к смерти.

Осень 1943 года. На маленькой железнодорожной станции пассажиры сломавшихся вагонов – люди самых разных возрастов, интересов, занятий – ждут следующего поезда. В это время пьяный немецкий жандарм теряет карабин, о чем незамедлительно сообщает начальству. Прибывшие на место жандармы решают расстрелять каждого пятого пассажира. Один из заложников, молодой парень, берет вину на себя, посчитав, что его смерть не повредит никому, кроме него самого…